«Господин из Сан-Франциско»

Деньги. Деньги правят миром. Деньги могут все. Если бы люди относились к деньгам как к средству существования, то богатые были бы гораздо счастливее, потому что они бы больше думали о других, их жизнь не принад­лежала бы деньгам, она могла бы быть пре­красной. Но они посвящают свою жизнь зара­батыванию денег, а потом эти деньги порабо­щают их.

Так делает господин из Сан-Франциско из рассказа А. Бунина. Деньги для него являются целью, а не средством осуществления своих планов и желаний. Это то, для чего он живет. Описание всей его жизни (пятьдесят восемь лет) составляет всего лишь полстраницы. Мы видим, что она у него никогда не была настоя­щей, полноценной и счастливой. Он тоже это осознает и поэтому устраивает себе двух годичное путешествие, думая, что наконец-то отдох­нет, развлечется. Но он так и не научился радо­ваться солнцу, утру, не научился получать удо­вольствие от приятных мелочей, ощущений и чувств. У него их просто не было. Поэтому он не испытывает радости и во время отдыха.

Господин из Сан-Франциско всегда был убежден, что удовольствие можно купить, и те­перь, когда у него много денег, будет много ра­достей. Но он ошибся. Он покупал дорогие си­гары, лучшие номера, компанию «высшего све­та», дорогую еду. Но он не купил того, что ему действительно нужно, — счастья. Он не привык к радостям, все время откладывал свою жизнь на потом, но когда пришло это «потом», он просто не смог ею воспользоваться.

Он точно знает, что нужно делать: вести се­бя, как и остальные богатые люди, так назы­ваемые сливки общества. Он ходит в театры не потому, что ему хочется насладиться представлением, а потому, что другие так делают. Он ходит в храмы не для того, чтобы полюбоваться их красотой и помолиться, а потому, что так надо. Церковь для него — пустота, однообразие, место, где нет слов, а следовательно, скучно. Он думает, что если будет делать вещи, которые другим достав­ляют удовольствие, то они будут доставлять удовольствие и ему. Господин из Сан-Фран­циско не понимает радостей других людей, не понимает, почему он недоволен, и это де­лает его раздражительным. Ему кажется, что надо только сменить место, и ему будет луч­ше, что во всем виновата погода, город, но не он сам. Ему так и не пришлось почувствовать себя счастливым.

Господин из Сан-Франциско презрительно относится к людям ниже его по положению, ведь они не могут за все заплатить, как он. Они существуют, чтобы служить ему («Он шел по коридору, и слуги жались по стенам, а он их не замечал»). В нем нет духовного начала, нет чувства прекрасного. Он не замечает прекрас­ного пейзажа из открытого окна. («Из темноты повеяло на него нежным воздухом, померещи­лась верхушка старой пальмы, раскинувшая по звездам свои вайи, казавшиеся гигантски­ми, донесся отдаленный ровный шум мо­ря...»). Господин из Сан-Франциско не видит красоты природы, а ведь только она останется с ним после его смерти, Окно символизирует мир, который открыт перед ним, но которым он не в состоянии наслаждаться.

Таким же символическим жестом является то, что он закрывает окно, из которого пахнет кухней и цветами. Господин из Сан-Францис­ко живет размеренной жизнью, без потрясе­ний, без сюрпризов, ничего никогда не меняет в распорядке дня. Он много ест и пьет. Но доставляет ли еда ему удовольствие? Скорее всего, нет. А если и да, то это ничего не меня­ет. Просто его желудок требует еды, много еды, и господин из Сан-Франциско служит ему, потворствует ему. Он уже не человек, его жизнь течет автоматически. Не зря ведь он спланировал все вперед на два года. «Он на­деялся наслаждаться солнцем Южной Италии в декабре и январе, карнавал он думал прове­сти в Ницце, в Монте-Карло, начало марта он хотел посвятить Флоренции, к Страстям Гос­подним приехать в Рим. Входили в его планы и Венеция, и Париж, и бой быков в Севилье, и купанье на английских островах, и Афины, и Константинополь, и Палестина, и Египет, и даже Япония».

Очень символична «любовная» парочка на корабле. Они за деньги притворяются, что любят друг друга, и это им уже ужасно надоело, но, наверное, они больше ничего не хотят или не умеют делать. («Он танцевал только с ней, и все выходило у них так тонко, очаровательно, что только один командир знал, что эта пара нанята играть в любовь за хорошие деньги и уже давно плавает то на одном, то на другом корабле») То же самое, по сути, делает и господин из Сан-Франциско — он притворяется, что живет. И как этой паре, возможно, никогда не удастся познать любовь, так и господину из Сан-Францис­ко не суждено по-настоящему пожить.

Вообще, господин из Сан-Франциско — это обобщенный образ, ведь у него даже нет имени. Он — это символ целого сословия. Отсут­ствие имени говорит также об отсутствии индивидуальности. Он — просто типичный богач. Он умер, только начав, по его мнению, жить. А может он именно поэтому и умер? Его жизнь изменилась, теперь у него даже нет такой це­ли, как зарабатывание денег. Господин из Сан-Франциско не был достойным человеком, и те, кто оказывал ему уважение при жизни, после смерти презирают. Луиджи изображает его, смеется над ним. Хозяин гостиницы, видя, что господин из Сан-Франциско больше не яв­ляется источником дохода, отказывается оста­вить его тело в приличном номере. Ему не находят приличного гроба и везут домой в ка­ком-то деревянном ящике. И когда мертвый лежал в плохом номере, лишь природа, кото­рую он отвергал, осталась с ним и не отверну­лась от него («Синие звезды глядели на него с неба, сверчок с грустной беззаботностью за­пел на стене») Только она грустит после его смерти.

Господин из Сан-Франциско — всего лишь еще одна жертва. Он умер задолго до физиче­ской смерти. Сначала была смерть духовная. Рассказ заканчивается там же, где и начал­ся, — на «Атлантиде». «Атлантида» символизи­рует бренность всего существующего, напо­минает нам о том, что всему придет конец. Кольцевая композиция говорит о том, что за­кончилась история человека, но еще сущест­вует много таких людей, которым суждено жить или просто существовать. Люди будут за­висеть от денег, пока не поймут их настоящего значения.