Мой любимый поэт серебряного века (Н. Гумилев)

Серебряный век — это не просто несколь­ко русских поэтов. Это особое явление в ду­ховной жизни России. Само определение «серебряный» основано было на сопостав­лении с пушкинской эпохой, которую назы­вали золотым веком русской поэзии. Этим эпитетом пользовались сами поэты. Так, в «Поэме без героя» Анны Ахматовой есть такие строки:

И серебряный месяц ярко

Над серебряным веком стыл.

Однако в определении «серебряный век» заложен и иной смысл, отражена вторая сто­рона духовной жизни России рубежа веков. Серебряный век в отличие от пушкинского золотого проходил под знаком луны. Луна в мировой мифологии — это символ ущерба, умирания, и вся культура начала века была пронизана тревожными предчувствиями гря­дущих страшных лет России. Две эти особен­ности — бурный расцвет и предощущение близкого краха предопределили развитие русской поэзии серебряного века.

Он начался в 90-е годы XIX века; расцвета, наивысшей точки развития творчество поэтов серебряного века достигло в 1910-х годах: время зрелого творчества А. Блока, А. Бело­го, 3. Гиппиус, Вяч. Иванова, В. Брюсова. И в те же годы на русском Парнасе появляются новые литературные течения: после безраз­дельного господства символизма его пози­ции оспаривают прямые наследники — акме­исты, и прямые оппоненты — футуристы. В эти годы в поэзию активно входят Анна Ахма­това, Михаил Кузмин, Николай Гумилев, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский, Игорь Северянин, Марина Цветаева, Велимир Хлеб­ников, Сергей Есенин, Николай Клюев, Борис Пастернак. Спорным является вопрос о том, когда же закончился серебряный век русской поэзии. Этой датой можно назвать год 1921 — год трагической гибели двух величайших рус­ских поэтов: А. Блока и Н. Гумилева. О твор­честве последнего мне хотелось бы сказать подробнее.

Николай Гумилев вошел в русскую литера­туру как ученик Валерия Брюсова, поэта-символиста. Однако подлинным его учите­лем в ранние годы был другой поэт — Инно­кентий Анненский. Он был его учителем и в буквальном смысле слова — директором Царскосельской гимназии, в которой учился Н. Гумилев. Ему позднее было посвящено стихотворение «Памяти Анненского», в ко­тором сказано: «Был Иннокентий Анненский последним из царскосельских лебедей». Основные сборники Н. Гумилева — «Роман­тические цветы», «Жемчуга», «Чужое небо», «Костер» и последний, изданный в послед­ние дни перед смертью поэта — «Огненный столп». Если говорить о поэзии Н. Гумилева, сопоставляя это с тем, что мы знаем о нем из воспоминаний, в том-числе и его собствен­ных, то главную его тему можно определить как тему преодоления. Некрасивый, блед­ный, слабый здоровьем, он преодолевает

свои изъяны, пускается в рискованные предприятия вроде путешествий в Афри­ку — их он совершил три — или доброволь­ного ухода на войну, где служил разведчи­ком. Эта тема отразилась и в его стихотво­рениях — их герой всегда отличается силой духа, отвагой, как, например, в стихотворе­нии цикла «Капитаны»:

Пусть безумствует море и хлещет,

Гребни волн поднялись в небеса —

Ни один пред грозой не трепещет,

Ни один не свернет паруса.

С годами в поэзии Н. Гумилева становится меньше экзотики, но его уважение к силь­ной, необычной личности остается неизмен­ным. Такие люди не созданы для будничной, повседневной жизни, они ей чужды. К ним относит поэт и себя. Он много размышляет о своей смерти и представляет ее неизмен­но в героическом ореоле:

И умру я не на постели

При нотариусе и враче,

А в какой-нибудь дикой щели,

Утонувшей в густом плюще.

Много стихотворений Н. Гумилев посвя­тил теме любви. Главная героиня его любов­ной лирики может принимать различные об­лики — и сказочной принцессы, и фантасти­ческой египетской царицы, и легендарной возлюбленной Данте — Беатриче, и Марга­риты из «Фауста» Гете. Особенное место в его поэзии занимают стихотворения, по­священные Анне Ахматовой, с которой по­эта связывали сложные, неоднозначные от­ношения, сами по себе достойные романа. Образ поэтессы предстает перед нами в стихотворениях «Из логова змиева», «Она», «Укротитель зверей» и многих других. Лю­бовь в поэзии Гумилева — это прежде всего страсть, в которой есть черты «поединка ро­кового». Одно из самых известных его сти­хотворений о любви — стихотворение «Жи­раф», в котором унылому и пропитанному туманами миру противостоит мир яркий, мир, в котором царят веселые сказки таин­ственных стран...

Для поздней лирики Н. Гумилева, составив­шей последний сборник стихов, характерно обращение поэта к философским темам. Он жил в то время в голодном и страшном Петро­граде, занимался активной общественной ра­ботой, создавал студии для молодых поэтов, был их кумиром и наставником. И в это же время Н. Гумилев создает свои лучшие стихи, наполненные раздумьем о человеческой жиз­ни, о судьбе России, о своем поэтическом предназначении. Стихи эти сложны для пони­мания, но это не намеренная усложненность поэтического эксперимента, в принципе чуж­дого Н. Гумилеву, а сложность самой автор­ской мысли. Это такие стихотворения, как «Память», «Лес», «Заблудившийся трамвай», «Пьяный дервиш», В целом поэзии Н. Гумиле­ва не свойственны дерзкие поиски в области формы стиха, скорее, он тяготеет к классиче­ским традициям,

В его поэзии больше зрительных образов, чем звуковых, и его поэтической речи не свойственна   напевность,   как,   например, у Есенина, но необычайная яркость, многоцветие, сила лирического напора делают читателя как бы соавтором поэта, соучаст­ником его размышлений и чувств.

Мне хотелось бы подробнее остановиться на стихотворении Н. Гумилева «Слово»:

В оный день, когда над миром новым

Бог склонял лицо свое, тогда

Солнце  останавливали  словом,

Словом  разрушали   города,

И орел не взмахивал крылами.

Звезды жались в ужасе клуне.

Если,  точно розовое пламя,

Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа

Как домашний,   подъяремный скот,

Потому, что все оттенки смысла

Умное число передает.

Патриарх седой себе под руку

Покоривший и добро и зло,

Не решаясь обратиться к звуку,

Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно

Только слово средь земных тревог,

И в Евангелии от Иоанна

Сказано, что слово это — Бог.

Мы ему поставили пределом

Скудные пределы естества

И, как пчелы в улье опустелом,

Дурно пахнут мертвые слова.

Стихотворение это относится к поздней лирике Н. Гумилева. Оно было впервые на­печатано в 1921 году. В произведении зву­чат философские размышления автора о природе слова. Противопоставлены друг другу два пути познания мира: логический, необходимый для повседневной жизни, для практических целей — символом его яв­ляется «умное слово», и высший, божест­венный путь, воплощенный в слове.

Стихотворение развивает классические традиции — в нем можно усмотреть аллю­зию на пушкинского «Пророка», лермон­товского «Поэта». Именно поэт в современ­ном мире, в котором люди забыли боже­ственную суть слова, напоминает о ней людям. Утверждая свою мысль, Н. Гумилев обращается к самому высокому авторитету для человека христианской культуры — к Евангелию.

В соответствии с темой, стихотворение отличает высокий стиль. Для его создания поэт использует архаизмы (оный час, осиян-но), что соответствует традициям русской поэзии. По самой своей интонации произве­дение звучит как торжественная деклама­ция. Оно написано пятистопным хореем, тем же размером, которым написано стихо­творение М. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу...».

В произведении выражена глубокая фило­софская мысль поэта, особенно значитель­ная в то время, когда нередко брал слово маузер.

Н. Гумилев стал одним из символов куль­туры серебряного зека. И в его гибели есть не только трагическая, но и символическая сущность. Культурный ренессанс в России был уничтожен, как был убит и поэт.