Стихотворения "Пророк" в русской литературе

Меня ж ничто вредить не может,
Я злобу твёрдостью сотру;
Врагов моих червь кости сгложет, —
А я Пиит — и не умру.
Г. Р. Державин

В России, в силу определённых исторических, политических, национальных условий, писатели и поэты были не просто сочинителями романов и стихов, развлекающих публику, но властителями дум и чувств народных. Недаром в русской поэзии образ поэта-гражданина сравнивался с образом библейского пророка. Пророк — это тот, кому дан свыше дар провидения, или прямой дар бессознательного, но верного прорицания воли Бога. В Библии ветхозаветные пророки возвещали пришествие Христа — Спасителя человечества.

У В. К. Кюхельбекера, поэта-декабриста, друга Пушкина, в стихотворении «Пророчество» (1822) Бог обращается к поэту:

 

На то ль тебе я пламень дал
И силу воздвигать народы?
Восстань, певец, пророк свободы!
Вcпрянь! Возвести, что я вещал!

О высоком предназначении поэта писал и А.С.Пушкин в своём стихотворении «Пророк» (1826). Поэт — лирический герой — рассказывает о своей встрече с Богом, который наделяет поэта великим талантом — проповедовать высшую правду. Но сначала поэт получает способность видеть и слышать то, что не дано простому смертному:

И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полёт,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.

Бог дарует поэту «жало мудрыя змеи» вместо грешного языка и «угль, пылающий огнём», вместо трепетного сердца. Идея стихотворения сформулирована в последнем напутствии Бога, обращенном к поэту:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.

Таким образом, Пушкин считает, что главное назначение поэта — проповедовать высокие общечеловеческие истины: любовь к ближнему, стремление к свободе, борьбу за справедливость, сострадание к слабым. Именно эту проповедь он ставит себе в заслугу в своём поэтическом завещании — стихотворении «Памятник» (1836):

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.

Образ поэта-пророка привлёк внимание и М.Ю.Лермонтова, который, кажется, специально назвал своё стихотворение так же, как Пушкин, — «Пророк» (1841). Если пушкинский пророк воодушевлён: он получил божественный дар и теперь может нести людям высшую правду, то лермонтовский пророк испытывает отчаяние: люди отвергают его самого и его проповедь. Иными словами, Лермонтов начинает рассказывать о пророке с того момента, на котором остановился Пушкин: пророк верит, что его служение нужно людям, и идёт к ним, а они гонят его, не желая слушать. Так в лирике Лермонтова появляется устойчивый образ гонимого, «осмеянного пророка»:

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:

В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

 

Пушкинский пророк весь устремлён в будущее, хочет «глаголом жечь сердца людей», лермонтовский пророк общается только с природой (библейский пророк Илия жил в пустыне, где его кормили вороны), разговаривает со звёздами, а люди из города бросают в него камни и с насмешкой показывают детям:

Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!

Н.А.Некрасов посвятил стихотворение «Пророк» (1874) своему другу Н.Г.Чернышевскому, находящемуся в далёкой ссылке в Вилюйске. Некрасов изображает не поэта-пророка, а писателя-борца, которого уподобляет пророку, пришедшему к людям с проповедью высокого идеала:

Но любит он возвышенней и шире,
В его душе нет помыслов мирских.
«Жить для себя возможно только в мире,
Но умереть возможно для других!»

Хотя в стихотворении говорится о конкретном человеке, Некрасов создаёт не бытовой портрет, а возвышенный образ настоящего революционера. Жить для других, отдать себя борьбе — такова первая и главная заповедь благородного человека. В заключительной строфе поэт используетевангельские символы для изображения трудного, жертвенного пути революционера. Тем самым Некрасов выражает восхищение жизнью и самоотверженным подвигом Чернышевского:

Его ещё покамест не распяли,
Но час придёт — он будет на кресте;
Его послал бог Гнева и Печали
Царям земли напомнить о Христе.

Итак, сравнивая три стихотворения, можно заметить в них много общего: пророки у Пушкина, Лермонтова, Некрасова — герои высокой духовности, видящие для себя высокую цель — служить людям, нести им правду. Но эти образы отличаются друг от друга: у Пушкина и Лермонтова пророк — поэт, у Некрасова — революционер. Данное различие вполне понятно: ведь каждый поэт отразил своё время.

Исследователи считают, что Пушкин написал своего «Пророка» непосредственно под впечатлением от казни декабристов (Д.Д.Благой «Творческий путь Пушкина» М., 1967, с. 30 и далее). В этом смысле стихотворение становится мужественным поступком Пушкина, так как поэт-пророк заявляет, что видит своё предназначение в служении высоким идеалам, за которые только что погибли его друзья. Чтобы подчеркнуть возвышенный пафос стихотворения, автор употребляет славянизмы: зеница — зрачок, горний — небесный, дольний — земной, десница — правая рука, глагол — слово. Лермонтов жил во времена политической реакции, которая наступила вслед за разгромом декабристов, поэт называл свой стих «облитый горечью и злостью» («Как часто пёстрою толпою окружён» 1840). Тема пророка раскрывается у Лермонтова как романтическая и трагическая. Пророк — свободная творческая личность — отвергается обществом, не знающим «любви и правды». Автор отказался от торжественной приподнятости, свойственной стихотворению Пушкина, хотя библейские мотивы сохранил. У Лермонтова пророк внешне обычный человек: худ, бледен, одет в рубище, но он знает правду, которая, однако, совсем не нужна жителям шумного города.

Некрасов был выразителем идей революционных демократов. В своём «Пророке» он показал идеал гражданина, с точки зрения народников. В образе пророка, героя своего времени, поэт воспевает духовность, подвижничество, служение народу, который, может быть, ещё не понимает жертв «народных заступников» (Н.А.Некрасов «Кому на Руси жить хорошо», гл. «Сельская ярмонка»), но это не останавливает настоящего революционера, так как он живёт для будущего.

В стихах новейших российских поэтов представлено совершенно оригинальное понимание общественной роли поэта и поэзии: поэт утратил своё высокое предназначение, потому что в мировоззрении современных людей духовные интересы отошли на второй план, уступив первенство стремлению к материальному успеху и вполне материальных радостям. Следовательно, у современных людей появились другие, помимо поэта, авторитеты, к которым прислушиваются и которым стремятся подражать. Современного поэта даже не гонят, как лермонтовского пророка, — его просто не замечают. Значит, рассуждает Тимур Кибиров, один из самых интересных современных российских поэтов, не надо и навязываться со своими духовными поучениями. Поэт должен быть ироничен и самоироничен, чтобы сохранить собственную гордость и уважение тех читателей, кто ещё интересуется поэзией. Это грустное настроение Кибирова отразилось в его стихотворении без заглавия, которое само является пародией на знаменитое стихотворение В.Я.Брюсова «Юному поэту» (1896):

Юноша бледный, в печать выходящий!
Дать я хочу тебе два-три совета:
Первое дело — живи настоящим,
Ты не пророк, заруби себе это!
И поклоняться Искусству не надо!
Это и вовсе последнее дело.
Экзюпери и Батая с де Садом,
Перечитав, можешь выбросить смело.