В чём состоит правда о Великой Отечественной войне, представленная в поэме "Василий Тёркин"?

В статье «Как был написан "Василий Тёркин"» Твардовский рассказал историю появления легендарного литературного героя в белофинскую войну 1939 — 1940 годов. Тогда авторы фронтовой газеты «На страже Родины» придумали имя и характер для умелого, никогда не унывающего бойца. Имя — с намёком на опытность, бывалость, «тёртость»; характер — смелый, жизнерадостный, находчивый. Вася Тёркин был условным, непритязательным, полулубочным персонажем-бойцом, он переходил из одного фельетона в другой и стал постоянным героем весёлых комиксов и стихотворных подписей к ним. Твардовский приводит в статье пример иллюстрированного рассказа-шутки «Как Вася Тёркин «языка» добыл»: Вася замаскировался под сугроб, белофинский лыжник наехал на этот сугроб, упал и был взят в плен:

Так в разведке очень ловко,
Применивши маскировку,
Добыл Тёркин «языка»
И доставил в штаб полка.

Сам поэт не относился к Васе Тёркину серьёзно, поэтому во вступлении к серии фельетонов герой представлен богатырём (сажень в плечах), весельчаком, любителем поесть и повоевать:

Но зато не бережёт
Богатырской силы
И врагов на штык берёт,
Как снопы на вилы.

Одним словом, Вася Тёркин — необыкновенный боец — своей сказочной удачливостью и оптимизмом понравился советским солдатам финской кампании.

С 1942 года Твардовский снова стал печатать в военных газетах стихотворные истории о Тёркине, но теперь героя звали Василием, да и мало он был похож на прежнего удальца. Чтобы подчеркнуть различие между двумя одноимёнными героями, Твардовский прямо говорит, что новый Тёркин — обыкновенный парень:

Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе. («На привале»)

Теперь задача поэта несравненно труднее — не просто показать удачные приключения неунывающего русского богатыря, а раскрыть характер воюющего народа. Для этого в большинстве глав поэмы описываются обычные эпизоды тяжёлой и опасной солдатской жизни во время Великой Отечественной войны. Характерна в указанном смысле глава « Бой в болоте», содержание которой как бы вступает в спор с шутливым описанием подвигов прежнего Васи Тёркина:

Заключить теперь нельзя ли,
Что, мол, горе не беда,
Что ребята встали, взяли
Деревушку без труда?
Что с удачей постоянной
Тёркин подвиг совершил:
Русской ложкой деревянной
Восемь фрицев уложил!

Твардовский хорошо понимал: Отечественная война, война за национальную независимость, принципиально отличается от локальной советско-финской кампании и требует совсем другого изображения:

 

Нет, товарищ, скажем прямо:
Был он долог до тоски,
Летний бой за этот самый
Населённый пункт Борки.

Бой местного значения автор приравнивает к великой битве за Сталинград, потому что тут и там солдаты воевали и умирали за Родину:

И в трясине, в ржавой каше,
Безответно — в счёт, не в счёт —
Шли, ползли, лежали наши
Днём и ночью напролёт...
И в глуши, в бою безвестном
В сосняке, в кустах сырых
Смертью праведной и честной
Пали многие из них.

В поэме, в отличие от подписей к комиксам, Твардовский не боится показывать лишения, тяготы войны и так выражает своё уважение красноармейцам, которые пережили всё это и победили. Именно эта правда о войне становится для поэта главным предметом изображения. Автор рассказывает о неудавшейся переправе в главе «Переправа» или об отступлении сорок первого года в главе «Перед боем». Рассказывает без боязни, потому что знает, что советский народ обязательно победит в этой войне, священной для него, а значит, справедливой. Эту же мысль повторяет Тёркин своим фронтовым товарищам:

Не зарвёмся — так прорвёмся,
Живы будем — не помрём.
Срок придёт, назад вернёмся,
Что отдали — всё вернём. («Перед боем»)

Жизнь солдата на войне изображена Твардовским просто, без бодрых лозунгов и призывов. Поэт шутливо перечисляет темы своей книги:

Про огонь, про снег, про танки,
Про землянки да портянки,
Про портянки да землянки,
Про махорку и мороз... («От автора») —

и ни разу не упоминает привычных идеологических символов: коммуниста-политрука, красное знамя, присягу. Наоборот, солдат думает на фронте о свежей воде, о простой пище, о сне, о семье и любви, ценит шутку-прибаутку, правду (даже самую горькую) и, конечно, жизнь. Всё перечисленное — обычные человеческие желания и потребности, но за этой внешней обыденностью и приземлённостью скрыт истинный, непоказной патриотизм — чувство «стыдливое в русском, но в то же время лежащее в глубине души каждого» (Л.Н.Толстой).

 

В главе «Кто стрелял?» описывается почти сказочный, но реальный военный эпизод: Тёркин выстрелом из трёхлинейной винтовки сбил немецкий бомбардировщик. (В истории Великой Отечественной войны документально зафиксирован случай: рядовой Михаил Лысов в октябре 1941 года из винтовки с оптическим прицелом сбил фронтовой пикировщик Юнкере — 87.) Сей геройский поступок вроде напоминает прежние лихие подвиги Тёркина — солдата белофинской войны. Но в «Книге про бойца» автора интересует не столько смелый поступок Тёркина, сколько душевное состояние бойцов в окопах: сначала жужжание майского жука навеяло воспоминания о мирной весне, но оно быстро сменилось страшными звуками авианалёта, и бойцы сполна ощутили, что значит «и смерть, и ад со всех сторон» (А.С.Пушкин):

Смерть грохочет в перепонках,
И далёк, далёк, далёк
Вечер тот и та девчонка,
Что любил ты и берёг.
И друзей, и близких лица,
Дом родной, сучок в стене...

Здесь уже нет и следа «весёлой» войны, реальная война становится тяжелейшим психологическим и физическим испытанием для человека. Чем ближе конец «годины горькой» («От автора») и, значит, финал книги, тем чаще Твардовский показывает страдания людей, человеческие трагедии. Тёркин всю войну вспоминает родину, что «томится под врагом», и поэтому, форсировав Днепр в верховьях, то есть фактически освободив родной смоленский край, он, к удивлению друзей-бойцов, плачет:

Мать-земля моя родная,
Вся смоленская родня,
Ты прости, за что — не знаю,
Только ты прости меня! («На Днепре»)

Безысходное горе чувствует солдат-сирота, который на месте своей деревни увидел только пустырь, заросший многолетним бурьяном:

А у нашего солдата, —
Хоть сейчас войне отбой, —
Ни окошка нет, ни хаты,
Ни хозяйки, хоть женатый,
Ни сынка, а был, ребята, —
Рисовал дома с трубой... («Про солдата-сироту»)

В поэме Твардовского нет нарочитой патетики, казённого оптимизма. Например, проникновенные слова о Родине появляются в поэме в связи с заурядным эпизодом: боец из тёркинского взвода потерял «всё на свете и кисет». Тёркин, желая подбодрить товарища, рассуждает:

 

Потерять кисет с махоркой,
Если некому пошить, —
Я не спорю, — тоже горько,
Тяжело, но можно жить,
Пережить беду-проруху,
В кулаке держать табак...
Но Россию, мать-старуху,
Нам терять нельзя никак. («О потере»)

Итак, поэма «Василий Тёркин» — «энциклопедия солдатской жизни». Это определение Твардовский прочитал в письме одного фронтовика. Конечно, для автора лестно получить подобный читательский отзыв, но он справедлив не во всём. Были ещё стороны солдатской жизни в Великой Отечественной войне, которые поэт не показал: расстрелы за нарушение приказа №227 «Ни шагу назад!», деятельность СМЕРШа по разоблачению «шпионов» на передовой (С.Викулов «Тёркин и война» // Наш современник, 1995, №7) и т.п. Эту правду расскажут писатели, которые будут изображать войну спустя годы после победы: В.П.Некрасов («В окопах Сталинграда»), К.М.Симонов («Живые и мёртвые»), В.О.Богомолов («Иван», «В августе сорок четвёртого»), В.Л.Кондратьев («Сашка»), В.П.Астафьев («Пастух и пастушка», «Прокляты и убиты»). Но бесспорно одно: Твардовский создал замечательное произведение об Отечественной войне во время войны.

Герой поэмы — народ, поэтому главное, что удалось автору, — это выразить народный взгляд на войну, взгляд несуетный и правдивый. Для поэта символом народа-победителя стал обыкновенный солдат, рядовой пехотинец. Его жизнь и ратный труд автор сделал понятными и близкими читателю, прославил его подвиг и пробудил чувство уважения, благодарности, любви к простому солдату, скромному и малозаметному.

Как Отечественная война отличалась от финской кампании, так и Вася Тёркин отличался от Василия Тёркина. Значение всенародного подвига в Великой Отечественной войне определило пафос «Книги про бойца»: Твардовский показал войну непарадную, неофициальную, зато настоящую. В поэме нет восхваления советского строя, нет образа коммуниста-идейного вдохновителя, который бы звал на подвиг, не упоминается даже имя Сталина, зато есть война ротного и батальонного уровня, где простой боец — личность, от него зависит победа. Не случайно в поэме не описываются, а только упоминаются великие сражения Отечественной войны под Москвой, под Сталинградом, под Курском и т.д., где действовали целые фронты и армии.