1812 год в изображении Л. Н. Толстого

Л. Н. Толстой был участником Севасто­польской обороны. В эти трагические меся­цы позорного поражения русской армии он многое понял, осознал, как страшна война, какие страдания она несет людям. Он уви­дел, как меняется человек в бою. Он убе­дился в том, что истинный патриотизм и ге­роизм проявляется не в красивых фразах или ярких подвигах, а в честном выполне­нии долга, военного и человеческого, не­смотря ни на что.

Этот опыт использован в романе «Война и мир». В эпопее описываются две войны, которые во многом противопоставлены друг другу. Сражения на чужой территории за чуждые интересы шли в 1805—1807 го­дах. И истинный героизм солдаты и офице­ры проявляли лишь тогда, когда понимали нравственную цель войны. Вот почему сто­яли героически под Шенграбеном и позор­но бежали под Аустерлицем, как вспомина­ет князь Андрей накануне Бородинского сражения.

Война 1812 года в изображении Толстого носит совершенно другой характер. Над Россией нависла смертельная опасность, и в действие вступили те силы, которые ав­тор и Кутузов называют «народным чувст­вом», «скрытой теплотой патриотизма».

Кутузов накануне Бородинского сраже­ния, объезжая позиции, увидел ополчен­цев, надевших белые рубахи: они готовы к смерти за Родину. «Чудесный, бесподоб­ный народ», — со слезами произнес взвол­нованный Кутузов. В уста народного полко­водца вложил Толстой слова, которые вы­ражают его мысли.

Толстой подчеркивает, что в 1812 году Россию спасли не отдельные личности, а усилия всего народа в целом. По его мне­нию, в Бородинском сражении была одер­жана русскими нравственная победа. Тол­стой пишет, что не только Наполеон, но все солдаты и офицеры французской армии ис­пытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял в конце сражения так же, как и в начале его. Французы были морально сломлены: оказывается, русских можно убить, но не победить. Адъютант доклады­вает Наполеону со скрытым страхом о том, что французская артиллерия бьет в упор, а русские продолжают стоять.

Из чего же складывалась эта непоколеби­мая сила? Из совместных действий армии и всего народа, из мудрости Кутузова, чья тактика — «терпение и время», чья ставка прежде всего на дух в войсках.

Эта сила складывалась из героизма и луч­ших офицеров русской армии. Вспомните, как ведут себя солдаты полка князя Андрея, поставленные в резерв на пристрелянном поле. Их положение трагично: под непрехо­дящим ужасом смерти они стоят более вось­ми часов без еды, без дела, теряя людей. Но князю Андрею «делать и приказывать было нечего. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых отно­сили, ряды смыкались. Если отбегали сол­даты, то они тотчас же поспешно возвраща­лись». Вот пример того, как выполнение дол­га перерастает в подвиг.

Эта сила складывалась из патриотизма — не на словах, а на деле — лучших людей из дворянства, таких, как князь Андрей. Он от­казался служить в штабе, а взял полк и во время сражения получил смертельную ра­ну. И Пьер Безухов, сугубо штатский чело­век, едет в Можайск, а затем и на поле бит­вы. Он понял смысл фразы, которую услы­шал от старого солдата: «Всем народом навалиться хотят... Один конец сделать. Одно слово — Москва». Глазами Пьера на­рисована картина боя, героизм артиллери­стов на батарее Раевского.

Эта непобедимая сила складывалась из героизма и патриотизма москвичей, кото­рые покидают родной город, как ни жалко им оставлять на погибель свое имущество. Вспомним, как Ростовы покидали Москву, стараясь увезти на подводах самое ценное из дома: ковры, фарфор, одежду. А потом Наташа и старый граф решают отдать под­воды раненым и все добро сгружают и ос­тавляют на разграбление врагу. В то же время ничтожный Берг просит одну подво­ду, чтобы вывезти из Москвы прекрасный шкаф, который он купил задешево... Даже во время патриотического подъема никог­да не обходится без берегов.

Непобедимая сила русских — партизан­ские отряды. Один из них подробно описан Толстым. Это отряд Денисова, где самый нужный человек — Тихон Щербатый, на­родный мститель. Партизанские отряды уничтожали наполеоновскую армию по ча­стям. На страницах IV тома возникает об­раз «дубины народной войны», которая поднялась всей грозной и величественной силой и гвоздила французов, пока не кон­чилось их нашествие, пока в душе народа чувство оскорбления и мести не сменилось чувством презрения и жалости к повержен­ному врагу.

Толстому ненавистна война, и он рисует не только картины сражений, но и страда­ние всех людей на войне, будь то враги или нет. Отходчивое русское сердце пожалело обмороженных, грязных, голодных фран­цузов, взятых в плен. Это же чувство и в ду­ше старого Кутузова. Обращаясь к солда­там Преображенского полка, он говорит, что пока французы были сильны, мы их би­ли, а теперь и пожалеть можно, ведь тоже люди.

У Толстого патриотизм неотделим от гу­манизма, и это естественно: простым лю­дям война всегда была не нужна.

Итак, Толстой рисует войну 1812 года как народную, Отечественную, когда на защи­ту Родины поднялся весь народ. И сделал это писатель с огромной художественной силой, создав грандиозный роман-эпо­пею, которому нет равных в мировой лите­ратуре.