Анализ романа "Тихий Дон" Шолохова М.А.

Роман «Тихий Дон» является не только центральным произведением творчества М. Шолохова, но и одним из самых «громких», узловых романов XX века. В центре романа — жизнь казаков в период войны и революции. Публиковался он с большими трудностями и текстовыми доработками с 1928 по 1940 год. При этом первая книга вышла в результате помощи известного и влиятельного в литературных кругах того времени писателя А.С. Серафимовича, третья — благодаря вмешательству И.В. Сталина, а выпуск четвертой, заключительной, книги был отложен из-за требования того же Сталина сделать главного героя романа Григория Мелехова красным. М.А. Шолохов же старался показать не победу красных над белыми, а трагедию братоубийственной гражданской войны как таковой, когда оказались разорванными даже родственные связи, так как одни члены семьи воевали за белых, а другие — за красных.

По количеству действующих лиц роман можно сравнить с эпопеей Л.Н. Толстого «Война и мир». В центре произведения -— семья Мелеховых. Их хата с краю постепенно втягивается в воронку общественных событий. Вся семья оказалась раздробленной. Пантелей Прокофьевич умер от тифа. Старуха Ильинична тоже ушла из жизни. Их старшего сына Петра убили в гражданскую войну красные. Дарья покончила с собой. Дуняша вышла замуж за убийцу брата. Остался в живых один Григорий Мелехов, который в результате лишился всего, что ему дорого. Его образ можно воспринимать как образ ге-роя-правдоискателя на перепутьях трагической эпохи. По словам автора, Г. Мелехов был найден им в народе. Образы Григория, Петра и Дарьи Мелеховых в самом начале он писал с семьи казаков Дроздовых, у которых его родители снимали половину куреня. Для образа М.А. Шолохова кое-что позаимствовал от Алексея Дроздова, для Петра — внешний облик и его смерть — от Петра Дроздова, а для Дарьи многое позаимствовал от Марьи, жены Павла.

Примечательно, что в отличие от «Поднятой целины» в «Тихом Доне» нет ярких положительных героев-строителей «новой жизни». Сюжетная линия «Анна — Бунчук» была в процессе эволюции творческого замысла существенно ослаблена.

Образы других коммунистов (Штокмана, Мишки Кошевого, Ивана Алексеевича Котлярова) не являются главными. Описание их деятельности занимает в романе весьма скромное место. В народе новая власть воспринимается прежде всего как карающая сила. Об этом свидетельствуют даже детали одежды (хромовые сапоги, кожаные куртки), которые в глазах народа воспринимаются как признаки привилегированной жизни («взводный в хромовых сапогах», а «Ванек в обмоточ-ках», комиссар «весь в кожу залез»). М.А. Шолохов убедительно показывает, что для некоторых героев вхождение в новую власть — единственная возможность выбиться в люди: при прежней жили они бедно и плохо.

Описывая драматическую судьбу народа в эту кровожадную эпоху, М. Шолохов умело сочетает документальную основу и художественный вымысел. Писатель родился и вырос на Дону и поэтому так глубоко понимал проблемы донского казачества. Издавна казаки жили на окраине России, охраняя ее границы от набегов кочевых племен, соблюдая свой особый, веками складывающийся уклад, сочетающий в себе жизни воина и земледельца. Свобода для казаков не пустой звук: их отличает готовность в любой момент встать на защиту родной земли.

На примере судьбы главного героя романа Григория Мелехова М.А. Шолохов показывает иепрекращающуюся борьбу труженика и собственника в душе казака. Как труженик, он тянется к красным, а собственнические инстинкты заставляют его перейти на сторону белых.

Но не только в основной социально-классовый конфликт эпохи вовлекает М.А. Шолохов своего героя: на его примере он показывает основное противоречие внутри жизни казачьего стана: безудержное вольнолюбивое стремление и осознанное желание сохранить традиции, которые аккумулирует вековой уклад. Первую тенденцию выражает образ Аксиньи Астаховой, вторую — Натальи Коршуновой.

Аксинья — чрезвычайно колоритная героиня романа, некий символ красоты молодой дончанки, женщины, живущей сердцем, а не расчетом. Само звучное имя ее воплотило синь бескрайнего донского неба и аромат степных цветов. Примечательно, что в романе Аксинью часто называют Аксюткой. Аксу в переводе с тюркского означает «белая вода». Так называлась раньше река Аксай, текущая по просторам Донского края и впадающая в Дон близ Ростова-на-Дону. Таким образом, имя этой героини коренным образом связано с топонимикой родной земли.

М.А. Шолохов воссоздает образ Аксиньи при помощи ряда емких художественных деталей. Например, он пишет о том, что волосы ее пахнут дурнопьяном, травой, которая обладает наркотическим действием и входит в курительные сборы. Словно привороженный неведомой колдовской силой, хмелеет Григорий в жарких объятьях Аксиньи. Мотив рокового колдовства, наваждения в любви Аксиньи и Григория подчеркивается в эпизоде, когда Аксинья идет к бабке, чтобы та отсушила ее от Григория. Приворожив своей красотой Григория, Аксинья сама становится жертвой этой беспутной любви. Она мучается и с традает даже в большей мере, чем Григорий, переживая побои и укоры Степана, вынуждена покинуть хутор и пойти в услужение в богатый дом. С самого начала отношений с Григорием Аксинья не в силах противиться любви, хотя и понимает, что не столько радости, сколько боли принесет ей эта любовь. «Пугало ее (Аксинью) это новое, заполнявшее всю ее чувство, и в мыслях шла ощупью, осторожно, как через Дон по мартовскому ноздреватому льду», — пишет М.А. Шолохов.

Символична первая встреча Григория и Аксиньи на страницах романа. Герой видит женщину спящей вместе с мужем и чувствует, как «сохнет во рту и в чугунном звоне пухнет голова». На следующий день Григорий встречает Аксинью на берегу Дона. Он ведет поить коня, а его прекрасная соседка спускается к реке с ведрами за водой. М.А. Шолохов тонко показывает, как растет у Григория любовное чувство к героине. Символична художественная деталь эпизода: сперва Мелехов хотел у спуска придержать коня, но, увидев Аксинью, «свернул со стежки и, обгоняя взбаламученную пыль, врезался в воду». Так получилось и в жизни: вместо того, чтобы выбрать себе свободную девушку, жениться и спокойно строить семью, Григорий влюбляется в замужнюю женщину. «Чудок конем не стоптал!» — ругает его Аксинья. Григорий же немедленно подчеркивает свой интерес, предлагая помощь по хозяйству. М.А. Шолохов дает в этой сцене развернутый портрет Аксиньи. При этом он как будто смотрит на нее глазами Григория: «Григорий тронул коня следом. Ветер трепал на Аксинье юбку, перебирал на смуглой шее мелкие пушистые завитки. На тяжелом узле волос пламенела расшитая цветным шелком шлычка, розовая рубаха, заправленная в юбку, не морщинясь, охватывала крутую спину и налитые плечи. Поднимаясь в гору, Аксинья клонилась вперед, ясно вылегала под рубахой продольная ложбинка на спине. Г ригорий видел бурые круги слинявшей под мышками от пота рубахи. Провожал глазами каждое движение».

Заигрывая с Аксиньей, Мелехов тоже не знает удержу. В ответ на слова женщины о женитьбе он сперва делает ей намеки, а потом и прямо говорит о том, что не против завязать с пей отношения, когда та проводит Степана в казачьи лагеря, загораживает ей дорогу. «Пусти, дьявол, вон люди! Увидют, что подумают?» — испуганно восклицает Аксинья, понимая, что не будет ей легкого счастья от этого внезапно нахлынувшего любовного чувства.

Вскоре Григорий видит сцену прощания Аксиньи со Степаном и отмечает, как та «любовно и жадно, по-собачьи заглядывает ему в глаза».

В следующий раз герой видит Аксинью, когда она вместе с другими бабами помогает бреднем собирать стерлядей на косе. Это опасное мероприятие (в грозу лучше к реке вообще не подходить) усиливает и без того разыгравшуюся страсть Григория. Вымокнув до нитки, Аксинья, отжав юбку, лезет греться в копну сена. В это время Г ригорий первый раз пытается приласкать ее, «внезапно притянув ее голову к себе». Подробно рассказав историю замужества Аксиньи, М.А. Шолохов показывает, что к мужу у нее была «горькая бабья жалость да привычка». С ужасом осознав, что ее тянет к Григорию, она еще больше ужасается его настойчивости, но не может противиться его ласковому чувству: «Тепло и приятно ей было, когда черные Гришкины глаза ласкали ее тяжело и исступленно. На заре, просыпаясь доить коров, она улыбалась и, еще не сознавая отчего, вспоминала: «Нынче что-то есть радостное. Что же? Григорий... Гриша...»

Жизнь соседей на хуторе проходит на виду. Здесь не скроешься ни от людских глаз, ни друг от друга. Вскоре Григорий встречает Аксиныо на покосе. Теперь женщина уже не заигрывает с ним и не отшучивается, а жалобно просит отвязаться. В уголке ее черного глаза повисает слезинка. Григорий же неотступно следит за Аксиньей. Он мысленно целует ее и говорит горячие и ласковые слова. М.А. Шолохову важно подчеркнуть, что у Мелехова рождается к Аксинье глубокое чувство, которое постепенно перерастает в страсть: «От арбы оторвалась серая укутанная фигура и зигзагами медленно двинулась к Григорию. Не доходя два-три шага, остановилась. Аксинья. Она. Гулко и дробно сдвоило у Григория сердце; приседая, шагнул вперед, откинув полу зипуна, прижал к себе послушную, полыхающую жаром. У нее подгибались в коленях ноги, дрожала, вся сотрясаясь, вызванивая зубами. Рывком кинул ее Григорий на руки — так кидает волк к себе на хребтину зарезанную овцу, — путаясь в полах распахнутого зипуна, задыхаясь, пошел».

Вернувшийся из лагерей Степан, узнав об измене, стал еще сильнее избивать Аксинью. Страдал от безысходности и Григорий. В какой-то момент он решил «прикончить историю» с Аксиньей. Отец уговорил его жениться и посватал Наталью Коршунову, самую богатую невесту в хуторе Татарском. Шолохов намеренно подчеркивает, что у Натальи были и другие женихи, но она всем отказывала, а за Григория выйти согласилась. «Люб мне Гришка, а больше ни за кого не пойду», — заявила она матери. Предупреждал ее отец о том, что Мелехов бегает по жалмеркам, так называли замужних женщин, мужья которых служили в казачьих лагерях. Но Натальина решимость и доводы жены, нашептывающей, что семья Мелеховых работящая, при достатке, сделали свое дело.

Уже на свадьбе Григорий понимает, что Наталья никогда не заменит ему Аксинью: «Григорий искоса поглядывал на Наталью. И гут в первый раз заметил, что верхняя губа у нее пухловата, свисает над нижней козырьком. Заметил еще, что на правой щеке, пониже скулы, лепится коричневая родинка, а на родинке два золотистых волоска, и от этого почему-то стало мутно. Вспомнил Аксиньину точеную шею с курчавыми пушистыми завитками волос, и явилось такое ощущение, будто насыпали ему за ворот рубахи на потную спину колючей сенной трухи».

Свадьба рождает в душе Мелехова не надежды на счастье, а лишь досаду. В уме его звучит назойливое слово: «Отгулялся... отгулялся».

Наталья же ко двору пришлась в доме Мелеховых. Ее преданность мужу не знает границ. Образ Натальи, противопоставленный Аксинье в художественной структуре романа, не менее трагичен и ярок. Он воплощает издревле сложившийся на Дону казачий жизненный уклад. В ходе развития сюжета романа Григорий постоянно мечется между чувством и долгом: всепоглощающей страстью к Аксинье и обязательствами перед Натальей, на которой женился по воле отца и которая даже после разрыва с Григорием остается до конца дней в доме свекров и пытается жить по устоявшимся законам. Она занимается детьми, хозяйством и, что особенно трогательно, учит сына Мишутку любить и уважать отца.

Емко и лаконично воплощает в узловых сценах романа М.А. Шолохов психологическое состояние героини: «Наталья прочла и посерела. В четыре приема вошло в сердце зубчатоострое... Четыре расплывшихся слова на бумажке: «Живи одна. Мелехов Григорий». Определение «расплывшихся» в данном случае звучит двусмысленно: эти жестокие слова расплываются не только на бумаге, но и в глазах застывшей, посеревшей от горя героини, обнаруживая всю горечь, всю губительную силу вынесенного Григорием вердикта. Также метафорично звучит фраза: «В четыре приема вошло в сердце зубчато-острое». Четыре слова уподобляются в этой фразе четырем ножевым ударам в сердце.

М.А. Шолохов мастерски композиционно оформляет сцену самоубийства Натальи: снерва читатель узнает о том, что Наталья помирает, когда Митька сообщает об этом Мирону Григорьевичу. Затем автор подробно раскрывает нам всю предысторию.

Наталья остается со своим горем один на один. Ни хозяйственные заботы, к которым старается привлечь дочку Лукинична, ни попытка отвести ее в церковь, которую пытается предпринять Мирон Григорьевич, не утешают ее. М.А. Шолохов тонко подчеркивает родительские переживания о несло-жившсйся личной жизни дочери. Наталью же они только тяготят. Примечательно, что сцене самоубийства предшествует сцепа в доме Пелагеи Майданниковой, куда Наталья пришла, чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, и держалась слишком весело и оживленно, чем нужно, так как не хотела, чтобы бабы жалели ее. Во время соседских посиделок Фрося, одна из соседок, заставшая недавно мужа с задонской жалмер-кой, спрашивает Наталью о Григории, очевидно, чтобы обрести подругу по несчастью и посочувствовать ей. Хозяйка дома же вмешивается в разговор и вносит свое понимание ситуации: Наталья, может, и простила бы измену, да сам Мелехов «об ней не понимает». В этой фразе женщина почувствовала невольный упрек: в чем же она виновата перед Григорием? Она сделала, как ей казалось, все, чтобы он был счастлив, но не смогла уничтожить его чувство к Аксинье.

Душевное состояние героини М.А. Шолохов тонко передает через ее позу и жест: «Она склонила над чулком голову, исподлобья взг лянула на баб и, видя, что на нее все смотрят, сознавая, что краски стыда не скрыть от них, намеренно, но неловко, так, что это заметили все, уронила с колен клубок и нагнулась, шаря пальцами по холодному полу».

В гостях у Пелагеи Наталья принимает решение выяснить дальнейшие планы Григория. Акцентируя внимание читателя на поведении Натальи в родительском доме, М.А. Шолохов показывает, что жизнь женщины после ухода мужа, потеряла смысл. Она, как все донские казачки, любила наряжаться и хлопотать по хозяйству. Теперь же она бесцельно ходит по комнатам, ненавидящими глазами оглядывает ворох нарядов. Для понимания состояния Натальи важен ее портрет: «На висках ее, у гладко причесанных черных волос, глянцевигел пот, масляной нездоровой поволокой подернулись глаза».

Все, что нравилось ей в этой жизни, теряет смысл. Символично, что Наталья, отказывается надеть предложенную ей матерью ее любимую синюю юбку, которую часто брала у Лукиничны еще в девках по праздникам, несчастная женщина надевает зеленую юбку и вдруг понимает, что «в этой юбке была она, когда Григорий женихом приезжал ее проведать, под прохладным навесом сарая в первый раз пристыдил ее летучим поцелуем, и затряслась в приступившем рыдании, грудью навалилась на поднятую ребром крышку сундука». Однако скрытная Наталья таит глубину своего горя и отчаяния от матери и, пересиливая себя, смеется скрипучим деревянным смехом. После этого М.А. Шолохов вновь дает портрет героини, опять подчеркивая ее нездоровое состояние: «Наталья пошла в свою горницу одеваться, вскоре снова пришла на кухню уже одетая, тонкая по-девичьи, иссиня-бледная, в прозрачной синеве невеселого румянца».

И вновь М.А. Шолохов рисует в романе сцену. Подчеркивающую, что не только измена Григория, но людская жестокость довела Наталью до попытки самоубийства. Когда женщина, пересилив себя, свое безутешное горе, пытается вернуть уравновешенное состояние духа и войти в церковь. Во дворике она слышит мерзкие сплетни, которые распускают о ней парни. Всю вину за разрыв отношений с Григорием они перекладывают при этом на Наталью: «У ней, гутарют, кила. От этого ее и муж бросил», «Брешешь! Она со свекром, с Пантелеем хромым, спуталась». При этом хихикают и пускают ей вслед грязное, позорное слово. Может быть, оно и переполнило чашу терпения и страдания брошенной женщины. Таким образом, на стремление свести счеты с жизнью ее толкает прежде всего тот позор на весь хутор, который ложится на нее после измены Григория: «Наталья ощупью, без мысли, без чувства, в черной тоске, когтившей ее заполненную позором и отчаянием духну, добралась до угла. Взяла в руки держак косы, сняла с него косу (движения ее были медлительно-уверенны, точны) и, запрокинув голову, с силой и опалившей ее радостной решимостью резнула острием по горлу». «Радостная решимость», о которой пишет М.А. Шолохов, видится ей в избавлении от позора и душевной боли. Почти мистическое, трагически непоправимое звучание этой сцене придают и образ непокорного Дона («На Дону с немолчным скрежетом ходили на дыбах саженные крыги. Радостный, полноводный, освобожденный Дон нес к Азовскому морю ледяную свою неволю»), и размеренные удары церковного колокола.

I {елым рядом художественных деталей, эпитетов, сравнений М.А. Шолохов постоянно подчеркивает органическую связь своих любимых героинь с миром природы. Например, в сцене, когда Аксинья рожает (т. 1, ч. 2, гл. XX), она от боли жует колосья пыльного ячменя, зевает, как рыба, выброшенная на берег. Для раскрытия образа Натальи одной из наиболее важных является тщательно подготовленная предыдущим развитием сюжетной линии сцена попытки самоубийства: «Наталья ясно слышала, ощущала противный капустный хруст разрезаемого тела; нарастающая волна острой боли полымем прошлась по груди до горла, звенящими силами воткнулась в уши...»

Таким образом, у каждой героини М.А. Шолохова есть своя правда. Яркая, живая Аксинья искупает свой грех, умирая на руках у любимого. А невзрачная безвкусная Наталья становится велика и понятна также после смерти, в сцене, когда Мишут-ка шепчет Григорию о том, что мамка ему при жизни наказывала, и Григорий, наконец, понимает, мимо какой великодушной и благородной женщины провела его судьба.

Важную художественную и композиционную функцию в романе играет пейзаж. Вся жизнь казаков проходит рядом с Доном. С тяжкими думами сидит возле реки и наблюдает за ее течением Григорий. Природа является неотъемлемой частью описания любовных свиданий: «Возле кустов и на солнцепеке росли душистые пестрые цветы. Аксинья нарвала их большую охапку, осторожно присела неподалеку от Григория и, вспомнив молодость, стала плести венок. Он получился нарядный и красивый. Аксинья долго любовалась им, потом воткнула в него несколько розовых цветков шиповника, положила в изголовье Григорию». Глубоко трагической, но чрезвычайно емкой по силе художественного выражения становится сцена гибели Аксиньи в романе. Здесь возникает один из центральных символических образов произведения. Не случайно он тоже связан с миром природы: «В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца». Таким образом, через весь роман проходит мысль о гармоничном единстве человека и природы. Пейзаж помогает М.А. Шолохову в противопоставлении вечного и временного в жизни земли. Величавая красота мира природы еще раз заставляет читателя вспомнить о кратковременности и неустроенности жизни человека.

После похорон Аксиньи Григорию кажется, что для него все кончено («Как выжженная палами степь, черна стала жизнь Григория»), Но остаются дети. И именно тоска по детям и по родному хутору заставляет Мелехова вернуться к жизни. Символичен финал романа: Григорий выбрасывает в иоду винтовку, наган и патроны, тщательно вытирает руки о полу шинели (он словно пытается стереть с них кровь, пролитую им в водовороте гражданской войны) и, перейдя Дон по мартовскому льду, шагает к родному дому.

Трогательной радостью пронизана сцена встречи Мелехова с сыном. В момент этого долгожданного свидания герой от волнения забывает все нежные и ласковые слова, которые, вспоминая о детях, шептал по ночам в разлуке. Он словно благодарит судьбу за ту последнюю радость, которую она оставила ему в жизни: «Опустившись на колени, целуя розовые холодные ручонки сына, он сдавленным голосом твердил только одно слово: — Сынок... сынок». Затем М.А. Шолохов, чтобы усилить художественный эффект данной сцены, дает укрупненный портрет героя: Григорий жадно всматривается в лицо сына «исступленно горящими глазами». Этот взгляд, исполненный эмоциональной силы, свидетельствует о том, что жизнь Мелехова наполняется новым смыслом. М.А. Шолохов оставляет своего любимого героя стоящим у ворот родного дома и держащим на руках сына. «Это было все, что осталось у пего в жизни, что пока еще роднило его с землей и со всем этим огромным, сияющим под холодным солнцем миром», — отмечает автор.

«Тихий Дон» имел колоссальный успех у читательской аудитории и стал одним из самых массовых изданий в Советском Союзе, а затем начал переводиться на иностранные языки. Сочетание жизненной правды и вымысла, беспощадного натурализма и поэтичной красоты казачьих традиций сделало «Тихий Дон» одним из читаемых произведений XX века. Благодаря роману М.А. Шолохов получил всемирное признание. Интересно, например, что только в 1934 году в США «Тихому Дону» было посвящено около трехсот рецензий и статей. Датский писатель и критик Поль ла Кур замечал в журнале «Тильскцерен»: «Этот донской роман обладает фантастической мощью. В сущности своей «Тихий Дон», изображая мрачные страницы истории, переполнен светом и оптимизмом». Однако появление романа было встречено не только с оптимизмом, но и с завистью, и с критическими отзывами. Долго вопрос об авторстве произведения обсуждался в литературных кругах. Маститым писателям было трудно поверить, что М.А. Шолохов, будучи еще совсем молодым, смог создать столь глубокое и широкое по охвату исторических событий и силе изображения человеческих чувств художественное творение.