Действие пьесы происходит на границе двух веков, когда на смену старой, отжившей эпохе крепостничества и повсеместного господства дворян приходит новое время, новые люди, новые взгляды на жизнь. Пришло время капиталистов и предпринимателей. И «дворянское гнездо», изображенное в пьесе, представляет собой осколок прежней жизни; и внешние, и внутренние условия показывают, что оно обречено.
К представителям «дворянского гнезда» можно, как мне кажется, отнести Любовь Андреевну Раневскую, ее брата Гаева, а также соседского помещика Симеонова-Пищика. Остальных же обитателей имения отнести к обитателям «дворянского гнезда» нельзя ни по происхождению, ни по убеждениям.
Мне бы хотелось подробнее остановиться на образах Раневской и Гаева, так как они раскрыты в пьесе наиболее полно. И Раневская, и Гаев, безусловно, относятся к эпохе уходящей. Если раньше они считались «верхушкой общества», на что им давало право их происхождение, то теперь, когда их дворянство не дает им никаких преимуществ, когда перестали поступать доходы от крестьян, от сада, они оказываются беспомощными перед лицом действительности. А жизни, которую они вели раньше, к которой привыкли, скоро неминуемо должен был прийти конец, и они, как мне кажется, прекрасно это понимают. Недаром Раневская восклицает: «Я все жду чего-то, как будто над нами должен обвалиться дом».
И Гаев, и Раневская являются аристократами в полном смысле этого слова: они образованны, умны, культурны. Все окружающие признают за Любовью Андреевной женственность, доброту. «Хороший человек. Легкий, простой человек», - говорит о ней Лопахин». «Она хорошая, добрая, славная», - вторит ему Гаев, но тут же добавляет: «Все же, надо сознаться, она порочна». В чем же тут дело? Наверное, в том, что у нее нет твердого жизненного стержня, и все ее чувства и душевные порывы очень легковесны, недолговременны, а любовная связь еще больше подорвала ее душевные силы. Что же касается Гаева, то он вообще малосимпатичен: будучи взрослым мужчиной, он не может ни принимать какие-либо важные решения, ни делать что-либо полезное для общества, в котором живет, или хотя бы для семьи. Его инфантильность выражается уже в том, что он не может элементарно заботиться о себе, и этим приходится заниматься престарелому Фирсу. Единственное, в чем Гаев преуспел, - это прочувствованные монологи, настолько сентиментальные, что окружающим становится просто-напросто неудобно за него. «Баба», - коротко говорит о Гаеве Лопахин.
Отношения между обитателями «дворянского гнезда» очень дружеские, теплые, ведь их связывают общие воспоминания, воспитание, взгляды на жизнь. Эти взаимоотношения характеризуют их как добрых и мягких людей. Ho отношение Гаева и, еще в большей степени, Раневской к людям, зависящим от них, заставляет посмотреть на них с несколько иной точки зрения. Раневская, не задумываясь, тратит последние деньги на обеды в ресторане, чаевые лакеям, еврейский оркестр, тогда как ее слуги чуть ли не голодают. Варя мечтает о ста рублях, чтобы уйти в монастырь, не говоря уж о том, что имение продается с молотка.
Несостоятельна Раневская и как мать. Да, она с любовью и добротой относится к дочерям, но ни воспитать их как следует, ни обеспечить их материально, ни уделять им достаточно внимания она не может. Я думаю, что о ней можно сказать однозначно: она плохая мать.
Очень интересно и несколько странно отношение Раневской к вишневому саду: она говорит о своей глубокой любви к нему, о том, что не сможет без него жить, но, получив деньги от Аниной бабушки, с легкостью покидает его и едет в Париж к своему любовнику. He свидетельствует ли это в очередной раз о некоторой легковесности ее чувств? Удивляет также легкость, с которой она присваивает деньги, присланные Ане.
Для раскрытия образов Гаева и Раневской Чехов пользуется таким приемом, как пародийное дублирование. Дуняшу и Шарлотту Ивановну можно рассматривать как карикатуру на Любовь Андреевну, Яшу - на Гаева. В этих людях, каждый из которых является трагикомическим персонажем, нашли отражение худшие черты представителей «дворянского гнезда», не прикрытые культурой, образованностью, интеллигентностью последних.
Проанализировав образы Раневской и Гаева, можно сделать вывод, что их время прошло. Может быть, их нежелание отдавать сад под дачи продиктовано в большей степени не презрением ко всяческому делячеству и накопительству, а элементарной неспособностью к любой практической деятельности? He знаю, да дело, наверно, и не в этом. Взгляды этих людей, их принципы, привычки отжили свое, и как нам ни жаль их, но надежды Любови Андреевны и Гаева на новую жизнь после продажи сада, скорее всего, не оправдаются. Да, сад продан, быт их, конечно, изменится, но сами люди остались прежними. И будущее не за ними, а за Аней, Петей. Однако будущее, светлое, радостное, по мнению Чехова, все же есть. Поэтому все произведение можно рассматривать как оптимистичное, несмотря на печальный для «дворянского гнезда» конец. И главное, на мой взгляд, - пьеса учит искусству жить, которое всегда слагалось, в основном, из умения глядеть вперед.