Образ Кутузова в романе «Война и Мир»

Эпопея «Война и мир» - величайшее про­изведение русской и мировой литературы. Л. Н Толстой нарисовал в ней широкую кар­тину жизни русского общества в период с 1805 по 1820 год. В центре романа - раз­гром народом в 1812 году непобедимой до тех пор армии Наполеона. На фоне историче­ских событий дана хроника жизни трех дво­рянских семей - Ростовых, Болконских и Безуховых. Но наряду с вымышленными героя­ми изображены подлинные исторические лица - Кутузов, Наполеон, Александр I, Спе­ранский и другие. Воссоздавая исторические события, автор показывает истинно народ­ный характер Отечественной войны.

В отличие от исторических деятелей типа Александра и Наполеона, думающих о сла­ве, о власти, Кутузов способен понять про­стого человека и сам по натуре такой. Тол­стой великолепно запечатлел некоторые черты характера великого русского полко­водца: его, глубокие патриотические чувст­ва его любовь к русскому народу и нена­висть к врагу, близость к солдату Кутузов был связан с народом тесными духовными узами, и в этом была его сила как полковод­ца. В решающие моменты всей военной кампании 1812 года он ведет себя как полко­водец, близкий и понятный широким солдат­ским массам, он действует, как подлинный русский патриот. В романе Кутузов противо­поставлен немецкому генералитету всем «пфулям», «вольцогенам», преследующим корыстные цели; он во всем противостоит Наполеону. Весь облик французского импе­ратора, вдохновителя захватнической, не­справедливой войны, был ненатурален и лжив. А образ Кутузова является воплоще­нием простоты, добра и правды. Однако толстовская теория фатализма сказалась также и на трактовке образа в романе. На­ряду с исторически и психологически верными чертами его характера имеются и ложные. Кутузов был гениальным полковод­цем, он прошел прекрасную военную школу под руководством Суворова, все его опера­ции отличались глубиной стратегического замысла. Отечественная война 1812 года явилась триумфом его полководческого ис­кусства, которое оказалось выше, чем у На­полеона. В своей многогранной военной и дипломатической деятельности Михаил Илларионович проявлял глубокий и про­ницательный ум, огромную опытность, не­заурядные организаторские способности. Между тем Л Н. Толстой всюду стремится отметить, что Кутузов был лишь мудрым на­блюдателем событий, что он ничему не ме­шал но в то же время ничего не организо­вывал. В соответствии со своими историче­скими взглядами, в основе которых лежало отрицание роли личности в истории и при­знание извечной предопределенности ис­торических событий, автор описывает его как пассивного созерцателя, являвшегося якобы лишь послушным орудием в руках провидения. Поэтому у Толстого «Кутузов презирал ум и знание и знал что-то другое, что должно было решить дело». Это другое были «старость» и «опытность жизни». Князь Андрей при встрече с ним заметил, что у Кутузова осталась лишь «одна спо­собность спокойного созерцания собы­тий». Он «ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит». По мне­нию Толстого, Кутузов руководил лишь мо­ральным духом войска. «Долголетним во­енным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч че­ловек, борющихся со смертью, нельзя од­ному человеку, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокоман­дующего, не место, на котором стоят вой­ска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руково­дил ею, насколько это было в его власти». Кутузов, разумеется, прекрасно понимал, что все из перечисленных элементов игра­ют свою, в зависимости от обстоятельств, большую или меньшую роль в войне. Иногда это «место», иногда вовремя отданное «рас­поряжение главнокомандующего», иногда превосходство в вооружении. Однако мощ­ный талант Толстого нередко разрывает со­зданные им самим путы фаталистической философии, и на страницах романа появ­лялся полководец, полный кипучей энергии, решимости, активно вмешивающийся в ход военных действий. Таким мы видим Кутузо­ва, когда потрясенный рассказом князя Андрея о бедствиях России, «с злобным вы­ражением лица» он говорит по адресу фран­цузов: «Дай срок, дай срок». Таков он и в Бо­родинском сражении, когда немец Вольцоген со своим холодным умом и сердцем, равнодушный к судьбе России, докладыва­ет ему по поручению Барклая де Толли, что все пункты русских позиций в руках непри­ятеля и что войска бегут. А какую мы видим энергию решимости, силу гениальной про­ницательности на военном совете в Филях, когда он отдавал приказ об оставлении Москвы во имя спасения России и русской армии! В этих и некоторых других эпизодах романа перед нами подлинный полководец Кутузов.

Мне кажется, что этот образ самый про­тиворечивый, потому что в художественном повествовании Толстой противоречит сво­им философским тезисам: мы видим Кутузова и пассивным созерцателем, и истин­ным патриотом, подлинным полководцем. Толстой много рассуждает о человеке во­обще, как о некой абстракции, лишенной каких-либо сословно-классовых, нацио­нальных и временных признаков. И как бы Толстой ни доказывал, что все случилось по воле провидения и что личность не играет никакой роли в истории, я считаю, что Ку­тузов действительно гениальный полково­дец, и его роль в исходе Отечественной войны велика.