Образ княжны Марьи

В романе «Война и мир» Толстой ри­сует мастерски и убедительно несколь­ко типов женских характеров и судеб. Порывистая и романтичная Наташа становится в эпилоге романа «плодо­витой самкой», средоточием материн­ских жизненных энергий. Красивая, раз­вращенная и экзотически глупая княгиня Элен Курагина, воплотившая в себе все достоинства и недостатки столичного общества, княгиня Друбецкая — мать-наседка, юная «маленькая княгиня» Лиза Волконская — нежный и скорбный ангел повествования, и, наконец, княжна Ма­рья, сестра князя Андрея.

Княжна безвыездно проживает в име­нии Лысые Горы со своим отцом, сия­тельным екатерининским вельможей, сосланным при Павле и с тех пор никуда не выезжающим. Ее батюшка, Николай Андреевич, — человек не из приятных: часто брюзглив и груб, ругает княжну дурой, тетрадки швыряет и в доверше­ние всего педант.

А вот портрет княжны: «Зеркало отра­зило некрасивое слабое тело и худое лицо». И далее Толстой словно поражен увиденным: «Глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теп­лого света иногда снопиками выходили из них), были так хороши, что очень час­то, несмотря на некрасивость всего ли­ца, глаза эти делались привлекательнее красоты».

Вместе с князем Андреем княжна Ма­рья показана нам в романе как совер­шенный, абсолютно цельный психологи­чески, физически и нравственно челове­ческий тип.

Одновременно, как и любая женщина, по мысли Толстого, она живет в постоян­ном, бессознательном ожидании любви и семейного счастья. То, что глаза — зер­кало души, общее место. Но душа княжны действительно прекрасна, добра и нежна. И это ее светом лучатся глаза Марьи.

Княжна Марья умна, романтична и ре­лигиозна. Она покорно переносит экс­центрическое поведение отца, его из­девки и насмешки, не переставая беско­нечно глубоко и сильно любить его. Она любит «маленькую княгиню», любит сво­его племянника Николая, любит предав­шую ее компаньонку-француженку, лю­бит брата своего Андрея, любит, не умея выказать это, Наташу, любит по­рочного Анатоля Курагина. Ее любовь такова, что все находящиеся рядом под­чиняются ее ритмам и движениям и рас­творяются в ней.

Толстой наделяет княжну Марью удиви­тельной судьбой. Он реализует для нее любые, самые смелые романтические грезы провинциальной барышни. Она пере­живает измену и смерть близких, ее спаса­ет из рук врагов бравый гусар Николинька  Ростов, ее будущий муж (как тут не вспом­нить Козьму Пруткова: «Если хочешь быть красивым — поступи в гусары»). Долгое томление взаимной влюбленности и уха­живаний, и в конце — свадьба и счастли­вая семейная жизнь.

Иногда складывается впечатление, что автор изящно и умно пародирует бесчисленные французские романы, которые были неотъемлемой частью «женского мира» и оказывали значи­тельное влияние на формирование ду­ховного мира русской барышни начала XIX века. Конечно, это не прямая паро­дия. Толстой слишком велик для этого. Особым литературным приемом он вся­кий раз выводит княжну Марью за преде­лы сюжета. Всякий раз здраво и логично она осмысливает любое «романтиче­ское» или близкое к этому сочетание событий. (Вспомним ее реакцию на адюльтер Анатоля Курагина и францу­женки Бурьен).

Ее ум позволяет ей стоять обеими но­гами на земле. Ее развитая романами мечтательность позволяет ей мыслить некую параллельную, вторую «романти­ческую» реальность.

Ее религиозность проистекает из ее нравственного чувства, а оно добросер­дечно и открыто миру.

Несомненно, в этом контексте привле­кает внимание ее литературная предше­ственница. Это, конечно же, Лизанька из «Пиковой дамы» Пушкина. В некоторых случаях рисунок их судеб совпадает до мелочей. «Лизавета Ивановна была до­машней мученицей, — пишет Пушкин, — она разливала чай и получала выговоры за лишний кусок сахара; она вслух чита­ла романы и виновата была во всех ошибках автора». Как тут не вспомнить жизнь княжны Марьи с ее отцом в Лысых Горах и в Москве!

В образе княжны Марьи гораздо мень­ше литературной типичности и гораздо больше живой трепетной души и чело­веческой привлекательности, чем у дру­гих женских персонажей романа. В ее судьбе вместе с автором живое участие принимаем и мы, читатели. Во всяком случае, истинное удовольствие достав­ляет описание ее уютного семейного счастья с ограниченным, но глубоко лю­бимым мужем среди детей, родных и близких.