Путь Раскольникова от сострадания обездоленным к идее «крови по совести»

Роман «Преступление и наказание» был написан Ф. М. Достоевским в 70-е годы XIX века. В это время писателя занимали нравственные последствия повсеместного обнищания, роста преступности и народного пьянства, вызван­ного реформой 1861 года и последующим разгулом капиталистического хищничества. Достоевский воспринимает свою эпоху не просто как хаос, ломку, неустойчивость и пе­реходность. Он видит в этом приближающую­ся катастрофу. И поэтому писатель считает, что не случайно эта эпоха породила таких лю­дей, как Раскольников.

Достоевский в своем романе изображает столкновение теории с логикой жизни. Глав­ная мысль романа раскрывается в столкнове­нии человека, одержимого крайне преступ­ной теорией, с жизненным процессом, отвер­гающим ее. Как же шел главный герой романа к этой теории? Герой Достоевского утверж­дает свое право пролить кровь «по совести», то есть исходя из своего личного убеждения. Писатель показывает, что это еще более страшно, чем «официальное разрешение кровь поливать», потому что открывает доро­гу для полного произвола.

Раскольников хочет помочь людям, но в то же время и узнать, способен ли он быть чело­веком, который может управлять судьбами людей. «Тварь я дрожащая или право имею?» Рядом с любовью к людям в нем живет страш­ная гордыня — желание взять на себя реше­ние участи всех людей. Раскольников не спо­собен был примириться с действительнос­тью, с ее неправдами и несправедливостями. Положительное отношение к миру, такому, как он есть, — подлость, думает Раскольни­ков. Он вознамерился поставить себя против мира, чтобы устранить несправедливый поря­док или погибнуть, только бы не сидеть сложа руки. Он не только вступает в конфликт с об­ществом, он его решительно не принимает. Неприятие существующей системы вело Раскольникова к преступлению ее законов.

Раскольников делит людей на подлецов и не подлецов, а практику их — на подлую и не подлую. Его волнуют различия бедности и богатства, счастья и несчастья, доли и обез­доленности. Он перестал бояться каких бы то ни было преград и стеснять себя какими бы то ни было нормами — лишь бы не при­мириться с «гнусной», с неправедной дейст­вительностью, лишь бы не пройти по миру «подлецом».

Раскольников уже давно вынашивал свой ужасный замысел, но все это до поры до вре­мени оставалось мрачной фантазией, не бо­лее того. Он уже встретился с Мармеладовым, уже сердце его пронзили вопли унижен­ных и оскорбленных, а он еще ничего не решил. Но вот пришло письмо от матери. Он остался наедине с ним, он прочел наивную и жестокую по правде своей исповедь, и она поставила его на роковую черту: или сми­риться перед участью своих родных и перед законом, царствующим в мире, или попытать­ся что-то сделать для спасения своих близких и тем самым восстать против царствующей в мире закономерности. «Не хочу я вашей жертвы, Дунечка, не хочу, мамаша! Не бывать тому, пока я жив, не бывать, не бывать!» Дав­няя тоска, давние думы, терзавшие его, скон­центрировались в одном пункте. То, что ме­сяц тому назад и даже еще вчера было только «мечтой», теоретическим предположением, стало в дверях и требовало под угрозой гибе­ли самых близких людей немедленного раз­решения, немедленного действия.

Раскольников просто так никого бы не убил, даже в целях самозащиты. А вот за мать, за честь сестры, охраняя подростка, ребенка, за идею готов убить — и убил. В преддверии преступления Раскольникова звучит фраза, подслушанная им в трактире: «Убей ее и возь­ми ее деньги, — с тем, чтобы с их помощью посвятить потом себя на служение всему че­ловечеству и общему делу».

Раскольников решает «сразу» совершить преступление, чтобы себя проверить, и в то же время, чтобы уже «начать». Он задумал убить старуху-процентщицу — злую, беззас­тенчиво грабящую людей, — и как бы «ото­мстить» ей за обездоленных. Вместе с тем, он собирался с помощью старухиных денег по­мочь бедным и несчастным, улучшить жизнь матери и сестры, создать себе независимое положение, чтобы затем использовать его для «счастья всего человечества».

Страшный сон снится Раскольникову еще перед «делом» — сон, в котором истязают ма­ленькую, тощую крестьянскую клячонку, — символическое видение, вобравшее в себя все его думы о зле и несправедливости в мире. Такое не снится людям, утратившим всякую совесть и примирившимся с вековечной и все­общей неправдой мирового порядка.

Раскольников решился проложить путь в бу­дущее не вместе с трудно и сравнительно медленно видоизменявшейся передовой об­щественной мыслью, а в одиночку и сплеча. Решившись на убийство, Родион должен был отказаться от демократических социально-утопических мечтаний, с особой силой вспы­хивавших в его сознании, когда он стоял и думал на берегу Невы. Да и само решение убить могло возникнуть только тогда, когда он при­знал своих прежних товарищей бессильными перед мировым злом, когда он пришел к за­ключению, что путь утопии — это в итоге путь капитуляции перед отвергаемой действи­тельностью.

«Теория» для Раскольникова, как и для Ба­зарова в романе «Отцы и дети» Тургенева, становится источником трагедии. Во имя лю­дей он заставляет себя переступить законы человечности — убить. Но он не может пере­нести нравственной тяжести своего поступка. Страшные муки совести — его наказание.