Тема «маленького человека» в ранних рассказах А.П. Чехова

В своих ранних рассказах Чехов продолжает тему «маленького человека», традиционную для русской классической литературы начала и середины XIX века. Однако эта тема раскрывается у Чехова новаторски по двум очевидным причинам: во-первых, писатель обладал талантом, то есть собственным оригинальным взглядом на мир; во-вторых, изменились российские общественные условия (конец XIX века), которые нашли отражение в творчестве Чехова.

Первой художественной особенностью ранних рассказов писателя является их комический пафос во всех разновидностях (иронический, юмористический и сатирический). Вторая особенность выразилась в том, что в русской литературе до Чехова «маленький человек» изображался главным образом сочувственно, внимание читателя обращалось на горести и жизненную неустроенность «маленького человека» («Станционный смотритель» А.С.Пушкина, «Шинель» Н.В. Гоголя), но к середине 80-х годов XIX века (первый сборник рассказов Чехова «Пёстрые рассказы» вышел в 1886 году) в общественном сознании сформировалось новое отношение к «маленьким людям». Оно выразилось в том, что общество перестало умиляться «маленьким людям» и плакать над их несчастиями, но стало относиться к ним с уважением, которое неминуемо ведёт к требовательности: Чехов не прощает «маленьким людям» пошлости, подхалимства, трусости и т.д. Такая требовательность к героям не отменяет гуманного отношения к ним со стороны писателя. Умиляться можно слабым, беззащитным, неполноценным существом, а чеховский подход предполагает: этот человек не маленький, атакой же, как я сам. Новый взгляд на «маленького человека» и человека вообще отразился не только в рассказах Чехова, но и в произведениях других русских писателей — его современников. Например, М.Горький в пьесе «На дне» (1902) сформулировал эту мысль в монологе Сатина (IV действие): надо не жалеть, не унижать человека жалостью — надо уважать его.

Условно ранние рассказы Чехова можно разделить на три группы. В них представлено разное авторское отношение к «маленькому человеку». К первой группе относятся такие рассказы, как «Пересолил» (1885), «Сапоги» (1885), «Сирена» (1887). Это юмористические произведения, в которых описываются разные комические сценки из жизни «маленьких людей». Рассказ «Пересолил» напоминает анекдот. Трусливый землемер Смирнов так запугал своего возницу, что сам попал в смешное положение: Клим убежал, бросив лошадь и телегу, а землемер остался посреди незнакомого леса один ночью. Смешная путаница изображается в рассказе «Сапоги», но здесь отмечены и многозначительные подробности: старый и больной ревматизмом настройщик музыкальных инструментов Муркин имеет только одни сапоги — потеря их становится для него настоящим несчастьем. Живёт этот старик одиноко в гостиничных номерах, и никому на свете нет до него дела.

В своих юмористических рассказах Чехов намеренно упрощает сюжет и создаёт комическую ситуацию, но не комические характеры. Образы «маленьких людей» получаются глубокими, даже трагическими: жуткий страх, который владеет землемером Смирновым, — следствие всеобщего страха в современном российском обществе; неприкаянность и нищета старика Муркина — отражение тяжёлой жизни бедняков.

Во вторую группу можно объединить сатирические рассказы: «Толстый и тонкий» (1883), «Смерть чиновника» (1883), «Хамелеон» (1884), «Унтер Пришибеев» (1885). Здесь писатель критикует-высмеивает существующий общественный порядок и представляет яркие образы мелких чиновников—«маленьких людей». В этих героях показаны и сатирически гиперболизированы тупость, хамство (в унтере Пришибееве), подхалимство (в «тонком» Порфирии), беспринципность (в полицейском Очумелове), страх (в экзекуторе Червякове).

Рассказ «Смерть чиновника», как уже много раз отмечали литературоведы, очень напоминает по сюжету «Шинель» Гоголя. Но какая разница в раскрытии образа главного героя!Гоголевский Акакий Акакиевич, потеряв шинель, обращается за помощью к «значительному лицу», но грозный генерал в ответ только «распекает» мелкого чиновника. Чеховский Червяков, наоборот, сталкивается с вполне достойным гражданским генералом Бризжаловым, который спокойно воспринял случайное происшествие в театре. Иван Дмитриевич Червяков так запуган жизнью, что не может поверить в добрые намерения генерала, поэтому он пять раз просит прощение у Бризжалова. Своё человеческое достоинство Червяков унижает сам. Он является мелким человеком не по должности, а по душевным качествам. Преклонение перед «персонами», как экзекутор называет высших чиновников, стало для героя не просто нормой жизни, но перешло в характер. Он умирает потому, что генерал пренебрёг «уважением к персонам», то есть не принял извинений должным образом, а для экзекутора вследствие этого рухнул привычный миропорядок. В самом конце рассказа Чехов акцентирует замечательную деталь: Червяков умер, не снимая вицмундира, который, несомненно, будет на нем и в гробу, что подчёркивает преклонение мелкого чиновника перед бюрократическим порядком и формой.

При всём том Иван Дмитриевич вызывает скорее жалость, чем презрение. Он никому не сделал зла, в истории с Бризжаловым он отстаивает свои жизненные принципы. Его ли вина, что внушённые ему жизненные правила подходят больше рабу, чем гражданину? Червяков смешон своей нелепой настойчивостью и жалок тем, что сам отказывается от собственного человеческого достоинства.

Сатирические герои у Чехова описываются более правдоподобно, чем, например, у М.Е.Салтыкова-Щедрина. Градоначальники в романе «История одного города» больше похожи на кукол или говорящие машины, чем на людей. Их сатирическое изображение доводится до гротеска. Чехов выбирает более реальные, приближенные к жизни ситуации. Интересен в этом смысле рассказ «Толстый и тонкий», где встреча бывших гимназических друзей происходит в самой обычной обстановке (на вокзале) и где сатирически высмеивается как раз мелкий чиновник Порфирий. Он трусит и добровольно холопствует даже перед своим школьным приятелем Мишей, который не является его начальником, никак не может повлиять на его служебную карьеру и проявляет к Порфирию дружеское чувство без тени презрения и высокомерия.

Третьею группу составляют рассказы, которые ближе всего к традиционному изображению «маленького человека», в них выражается пронзительная жалость и сочувствие к простым, незаметным людям. Извозчик Иона Потапов из рассказа «Тоска» (1886), безусловно, является «маленьким человеком», ему не к кому пойти со своим горем. Он целый вечер возит разных седоков, но никто не желает выслушать его и посочувствовать. Рассказ заканчивается страшной сценой, когда, не найдя сочувствия у людей, Иона говорит своей лошади о смерти единственного сына. В рассказе «Анюта» (1886) Чехов изображает кроткую и великодушную девицу-белошвейку. Она помогает бедным, но бойким студентам (типа медика Степана Клочкова) переживать трудные годы учёбы. Они же, окончив курс в университете и хорошо устроившись в жизни, даже не вспоминают тихую и терпеливую Анюту, которая заботилась о них, подкармливала из своих мизерных заработков, ничего не требуя взамен.

Подводя итог вышесказанному, заметим, что ранние рассказы Чехова составили портрет русского общества 80-х годов XIX века, как его видел и понимал писатель. Обычно в ранних рассказах автор описывает короткую бытовую сценку, но она раскрывает глубокую психологическую драму «маленького человека». Идеей ранних рассказов Чехова становится обличение мещанства и пошлости, отсутствие духовных интересов, высоких жизненных целей у героев, которые чаще всего принадлежат к мелкому чиновничеству и к городским низам. В анализируемых рассказах не используется гротеск, но зато сложно переплетается сатирическое и ироническое изображение, что постепенно превратится в неповторимую художественную манеру Чехова.

Произведения Чехова 80-х годов демонстрируют новое, чеховское отношение к традиционным героям: писатель не только осуждает, но и сожалеет о своих персонажах. Таким образом, на смену традиционному сочувствию приходит сложное отношение к «маленькому человеку», включающее и сочувствие, и сожаление, и осуждение.