«Темное царство» в драме А. Н. Островского «Гроза»: Дикой и Кабаниха

Создается впечатление, будто Калинов отгорожен от всего остального мира высочайшим забором и живет какой-то особенной, замкнутой жизнью. Островский сконцентрировал внимание на самом важном, показав убогость, дикость нравов русского патриархального быта. Наверно, потому, что вся эта жизнь только и держится на привычных, устаревших законах, которые, очевидно, совершенно нелепы. «Темное царство» цепко держится за все старое, устоявшееся. Это стояние на одном месте, застой. А застой возможен лишь тогда, когда он поддерживается людьми, имеющими силу и власть.

Хотя Дикой и изображен всего лишь в трех сценах, драматург создал законченный образ. Его имя звучит даже в экспозиции. «Уж такого-то ругателя, как у нас Савел Прокофьич, поискать еще!» — говорит Шапкин. Дикой типичный самодур, то есть человек, который действует сугубо по своей прихоти, по собственному произволу, не считаясь с другими. И я вполне согласен с Добролюбовым, что «самодур все силится доказать, что ему никто не указ и что он захочет, то и сделает». Дикой куражится над племянником и над всеми своими домашними, но отступает перед теми, кто может дать ему отпор. Он ругает всех, над кем чувствует свою силу, но если кто-то обругает его самого, а он не сможет ответить, то тогда — держись все домашние! На них-то Дикой и сорвет всю свою злость.

«Так ты знай, что ты червяк. Захочу — помилую, захочу — раздавлю», — говорит Дикой. Совсем иначе он ведет себя с Кабанихой, хотя и ей он по привычке грубит. «Ты еще что тут! Какого еще тут черта водяного!» Однако та его довольно быстро укротила. Именно у нее Дикой ищет успокоения, навоевавшись дома. «Разговори меня, чтобы у меня сердце прошло. Только ты одна во всем городе умеешь меня разговорить».

Очевидно, что в Диком есть черты, присущие и народу в целом. На явления природы он смотрит с религиозных позиций, считает, что громоотвод — это «суета», а гроза нам в наказание посылается. Дикой — не исключение для Калинова, а плод всего уклада калиновской жизни. Он в каком-то смысле дитя своего города. Но самое страшное, что такое отношение к домашним, да и всем бесправным калиновцам, воспринимается всеми как норма и никаких отклонений в этом не усматривается.

Не лучше и Кабаниха. Марфа Игнатьевна обладает сильным и властным характером. Она тоже держит всех у себя в подчинении и постоянной боязни. Однако Кабаниха снисходительна по отношению к своей дочке Варваре. Она-то прекрасно знает, что за жизнь предстоит Варе, когда та выйдет замуж, поэтому она охотно отпускает дочь погулять с молодежью и разговаривает с ней по-матерински ласково.

Кабаниха — один из персонажей, которые активно движут действие. Она считается с тем, что принято, чего требует порядок, чтит традиции и ритуалы. По ее глубочайшему убеждению, жена должна покоряться мужу, жить в страхе перед ним. И Тихона она вразумляет, что Катерина должна его бояться. Кабаниха не просто соблюдает домостроевские нормы, но и борется за них. Марфа Игнатьевна окружила себя невежественными странницами. Они необходимы ей как воздух, так как поддерживают ее огромный авторитет, без которого она не мыслит своего существования. И не зря Феклуша говорит: «Бла-алепие, милая, бла-алепие! Красота дивная! Да что уж говорить! В обетованной земле живете». И что интересно: не красота дивной природы, не очаровательный вид на Волгу вызывают такой восторг. Она прославляет именно нравы города. В образе Феклуши драматург показал не самолюбивого человека, каких было много среди странников, а корыстную, невежественную, лживую натуру. Вред таких людей несомненен. Странница много рассказывает о неведомых землях, в которых неправедные порядки. А в Калинове, по ее мнению, жизнь очень хорошая. Льстит Кабанихе она исключительно в корыстных целях: хочет, чтобы ее вовремя отметили, выделили из числа других. Кроме того, Феклуша защищает интересы Кабанихи, а значит, и всего «темного царства».

В «Грозе», по словам Гончарова, «улеглась картина национального быта и нравов с беспримерною художественною полнотою и верностью». В этом качестве пьеса явилась страстным вызовом деспотизму и невежеству, царившим в дореформенной России.